Вільне FM радіо

Радио, как бизнес проект, у нас умерло, по моим прикидкам…году эдак в 98-99. Дальше, это был уже проект политический. Я очень хорошо помню двух мальчиков с рыбьими глазами в дорогих костюмах, которые с обаянием киборгов проводили со мной Беседу. Беседа касалась, ясное дело, эфирного трепа.

 - Вот не надо только этого умничанья, шуточек этих..это людей напрягает. А давайте, вы скажете в эфире,.. что солнце светит.

 - А если не светит?

 - Тогда скажешь, что будет светить!

Нынешнее радио… оно не плохое. Вовсе нет. Оно вполне местами радостное, остроумное, веселое, сбалансированное, как кошачий корм. Все рассчитано в нем до секунды. Каждая песня прошла проверку и вставлена в нужное место для произведения необходимого эффекта. Выход диджея строго регламентирован. Тут до 15 секунд, там до 30-ти. Каждому диджею подробно описан его потенциальный типичный слушатель и тематика выходов в эфир "должна соответствовать". Короче, все профессионально и четко. Кушайте не обляпайтесь.

Чем отличалось ФМ Радио до явления вышеописанных персонажей в костюмах  от нынешнего? До того момента когда его купили политики? Попробую рассказать.

Это наверное все равно, что объяснять чем отличается радость от счастья, а цель от мечты. Не то, что бы мы были бесконтрольны в эфире, но это был, скорее, самоконтроль. То есть влететь за сказанное или поставленное в эфир вполне могло, но влетало уже после. Ни о каком контроле "до того", регламентации временной или тематической, речи не было. Дикость. Даже не могло быть.

Диджей полностью делал эфир. Если тебе это доверили, значит ты можешь. От и до. Не нужно было никаких консультаций и предварительных договоренностей для того, что бы приволочь с Крещатика в прямой эфир человек десять поющих и играющих перуанских студентов. Они были великолепны! Кстати, многие специально ходили на Крещатик их послушать.

Только на свою голову и под мою ответственность я приглашала в эфир нашего первого Президента и без всяких предвариловок и репетиций ставила ему ремикс битловской песни на которую мы накладывали слова из его выступлений. Макарович, тогда смеялся до слез! Я могла поставить в семь утра первой песней эфира "Дети хоронят коня" или Ноль "Ехали трамваи умирать" - потому, что это вписывалось в какой-то мой сценарий и я могла это лихо подать.

После очередного фортеля нацсовета, который еще в девяностые маялся языковым вопросом, мой коллега выходил в эфир и объявлял первой же песней посвящение нашим чиновникам - БГ "Козлы". И нет, его не распнули не выгнали из эфира с волчьим билетом.

 Конечно мы были зависимы. От хозяина станции. В девяностые это были, как вы понимаете, специфические люди. К радио, они относились, как к забавной зверушке. Иногда веселит да еще и деньги приносит. Обойти этих персонажей было не сложно, да и по большей части, им было наплевать, что там в эфире. С политиками же случилась совсем другая песня. Цели изменились. Диджеи, как самодостаточные эфирные единицы стали не нужны.

Кстати, тогда же, в конце девяностых, вдруг возникло понятие - радио - это всего лишь фон. Но оно не было  фоном до того! Его таким сделали!

Сейчас, для слушателя станции делятся по музыкальному наполнению. Тогда слушали человека.

Наверное так.