На прошлой неделе мы опубликовали реплику о выставке «Вещественные доказательства: Сирия, Украина... кто дальше?» ().
История получила неожиданное продолжение.
Едва только публикация появилась в Сети, как в «Фейсбук» автора этих строк написал личное сообщение Бенджамин Хилер — организатор выставки, журналист и фотограф из Германии. В своем сообщении господин Хилер высказал разочарование публикацией «Дня» и пообещал «проинформировать «Фейсбук»» об этом (сразу вспомнилось из Высоцкого: «Мы напишем в Спортлото»).
Хилер клятвенно заверил, что имеет необходимые разрешения от авторов всех фотографий, размещенных на выставке; немало слов потратил на описание нацистской угрозы в Украине, упомянув среди прочего батальон «Азов», где действительно воюют много ультраправых (важная деталь, к которой мы еще вернемся); заверил, что стремится подавать события объективно, чему доказательством является отдельная секция «18+» с видео расстрелов на Институтской.
Да, секция есть. Кроме видео, там еще фотографии жертв расстрелов, умело перемешанные с фотографиями раненых милиционеров. При этом ни единого пояснения — кто есть кто, при каких обстоятельствах ранен или убит, хотя комментариев в основной части «Вещественных доказательств», по преимуществу предвзятых или откровенно лживых, более чем достаточно. Как следствие, у зрителя может сложиться мнение, что гибнут не протестующие, а сплошь милиционеры — невинные жертвы повстанцев.
Впрочем, мы отвлеклись.
На следующий день, в пятницу, Хилер вновь приватно написал мне взволнованный пассаж о том, что на него только что напали прямо в галерее, разбрызгав перцевый газ, а также повредили несколько фотографий и разбросали националистические листовки.
Нельзя сказать, чтобы это происшествие наделало много шума, но, например, в секции блогов на сайте «Нью-Йорк Таймс» позавчера появилась , излагающая точку зрения организатора. Оказывается, были раскиданы не просто листовки, а листовки с символикой (какое совпадение, однако,) батальона «Азов».
При этом — опять-таки, со слов Хилера — полиция отказалась открывать дело, поскольку не обнаружила у него травм.
В то же время у меня есть сведения, что русская сотрудница, присматривавшая за выставкой и бывшая свидетелем инцидента, не стала вызывать полицию, потому что у нее проблемы с визой.
Теперь — вопросы.
1) Г-н Хилер утверждает, что у него есть разрешения всех авторов фотографий, использованных на выставке; почему же тогда не указано имя НИ ЕДИНОГО из них?
2) Почему в комментариях к фотографиям (повторяю то, что было в публикации от 1 октября) допущены заведомо лживые высказывания о неприменении «Беркутом» силы к демонстрантам и о неприменении водометов на морозе против протестующих?
3) Почему к секции, «18+», наиболее требовавшей комментирования, нет ни единого разъяснения?
4) Какова истинная причина того, что в полицию так и не было заявлено о правонарушении?
5) Если предположение о проблемах с визой у одной из сотрудниц правдиво, то известно ли организаторам, что они нарушают закон?
Добавлю еще кое-что — в качестве допущения, а не утверждения, чтобы бдительный Хилер, не дай Бог, таки не бросился писать в Спортлото.
Итак, вполне можно себе представить, что троица особо идейных националистов собирает вскладчину деньги на билеты в Америку, делает себе визы — и все ради того, чтобы разыскать в огромном Нью-Йорке никому не известную фотовыставку и слегка потрепать ее вместе с организатором, по странному стечению обстоятельств оказавшимся под рукой. Убедительно звучит? Вообразить, чтобы это сделали представители местной украинской диаспоры, еще более сложно. Их-то и на мирный пикет лишний раз не вытащишь.
А вот версия о том, что по поручению, например, столь разносторонней организации, как ФСБ, группа наемных провокаторов, изображая националистов, нападает на экспозицию и тем самым отвлекает внимание от вопросов об авторстве фотографий, о лживых комментариях и общей тенденциозности организаторов, превращая последних в жертв нацизма и защитников свободы слова и в тоже время повышает уровень присутствия бездарного вернисажа в информационном поле, — выглядит намного более вероятной.
Тщательнее надо, тщательнее.
Дмитрий ДЕСЯТЕРИК, «День» Нью-Йорк - Киев