Многотысячные марши солидарности в Париже и других городах Европы, очевидно, собрали людей, которые ничего не знали о французском журнале карикатур и никогда не стали бы его читателями. Тот, кто сегодня пишет “я – Шарли”, может одновременно с изумлением смотреть на обложки журнала, появляющиеся в сети. Обложки, далекие от самой сути слов “толерантность” и “уважение”. Но это примерно также, как и с демократией, о которой Черчилль когда-то сказал, что она — наихудшая форма правления, за исключением всех остальных, которые применялись время от времени. Свобода слова позволяет каждому высказывать или рисовать то, что кажется другому диким, но это лучше, чем зашитый рот.
В цивилизованном мире, в который мы только сейчас начинаем возвращаться, есть десятки способов реагирования на ложь, отсутствие толерантности и уважения к ближнему. Судебные иски, демонстрации протеста, в конце концов – просто кошелек. С ложью и нетолерантностью может бороться и судебная система, и гнев гражданского общества, и рынок. Там, где люди не разделяют ценностей демократии, где они живут во мраке фанатизма и уверенности в собственной правоте и непогрешимости, единственным оружием борьбы со свободой слова оказывается автомат. И это отнюдь не только террористов, уничтоживших редакцию французского журнала. Это и история Ани Политковской и фактического разгрома свободной российской журналистики террористическим режимом и равнодушным обществом. Когда убили Аню – это было уже не закрытие телеканала или перепродажа газеты – россияне не вышли на многомиллионный марш, а Путин не выступал с обращением к нации, хотя произошло ровно то же самое, что сейчас в Париже. И уже это равнодушие было самым настоящим приговором будущему Российского государства как такового.
Это и история расправ над украинскими журналистами в годы авторитарных режимов. То, что в дни Майдана режим Януковича разработал план, по которому практически все честные редакции нашей страны должны были в одночасье превратиться в “Шарли Хебдо” – просто кульминация этого насилия и презрения. И это еще не кончилось, нет – потому что на оккупированных территориях честные журналисты становятся жертвами и заложниками бандитов, управляемых из страны, президент которой при словах “свобода слова” хочет схватиться за пистолет.
Я читаю немало комментариев тех, кто просто не понимает, почему европейцы вышли на улицы. Кто анализирует содержание расстрелянного журнала и пытается найти рецепты того, чтобы ничего подобного не повторилось, в осторожности или понимании мотивов убийц. Да нет же, европейцы вышли на улицы просто потому, что они здоровы. Просто потому, что никогда не откажут в праве на реализацию и высказывание тому, с кем они категорически не согласны. Просто потому, что понимают ценность свободы.
И именно поэтому мир, в котором они живут, непобедим.