Казино, олигархи и ракетные комплексы Крыма

После фактического присоединения полуострова к РФ в марте апологеты российской суверенной демократии предсказывали Крыму радужное будущее. При этом до конца ноября не прозвучало никакой конкретики по вопросам развития региона. И вот Владимир Путин подписал закон о создании свободной экономической зоны (СЭЗ) в Крыму. Но… ничего не изменилось, ведь ни принятый документ, ни заявления местных властей и их «потенциальных стратегических партнеров» не дают однозначного ответа на вопрос: какое будущее ожидает край партизанской славы?

Вариантов несколько: от развития туристического направления бизнес-класса с сеткой казино на Южном берегу до создания закрытого военного региона с армейской инфраструктурой, разбросанной по всей территории полуострова. Удивительно, но риторика высшего руководства России свидетельствует о том, что эти, казалось бы, диаметрально противоположные подходы будут совмещаться.

Вполне очевидно, что реальное будущее Крыма будет планироваться вчерашним днем, так как сложная экономическая ситуация не даст возможности размахнуться чиновничьей фантазии, а нагнетаемая конфронтация с Украиной и ее западными партнерами по поводу спорного статуса полуострова однозначно заставит руководство РФ принимать соответствующие меры в сфере государственной обороны.

Но пока в действиях Кремля трудно разглядеть четкую стратегию позиционирования новоприсоединенного региона. И даже закон о СЭЗ не внес ясности.

СЭЗ в ответ на СЭЗ

Принятие законопроекта об организации свободной экономической зоны в Крыму первоначально расценили некорректно: якобы документ дает ответы на множество принципиальных вопросов. На самом деле шестьдесят страниц текста, посвященного созданию СЭЗ, — это технические детали функционирования экономического пространства и ноль конкретики по развитию полуострова.

В документе перечисляются отрасли, которые нуждаются в привлечении инвесторов. Но на уровне стандартных деклараций о «поддержке сельского хозяйства и санитарно-курортной сферы», «усовершенствовании транспортных и иных инфраструктур» и «повышении уровня жизни граждан» все и заканчивается. Больше по части стратегии ничего нет.

В плане уступок для бизнеса нормативный акт дает участникам СЭЗ возможность не платить ставку по налогу на прибыль от доли, отчисляемой в федеральный бюджет (2 процентных пункта из 20%), а также гарантирует крупным игрокам беспошлинный ввоз оборудования и товаров, необходимых для реализации инвестиционных проектов.

По правде говоря, принятие российского закона о СЭЗ — это ответ на создание киевскими властями аналогичного документа (того, который де-факто превратил украинцев с крымской пропиской в нерезидентов своего государства).

Временная разница между подписанием двух нормативных актов — два месяца (украинский был опубликован в конце сентября, российский — в конце ноября). После того как Киев недвусмысленно установил жесткую границу с Крымом и (пока что) беспошлинную систему ввоза товаров на полуостров, Кремль был вынужден сделать ответный шаг.

Переходный период для новоиспеченной республики не продлен, но по отдельным сферам полуострову будут предоставлены льготы и послабление контроля. Поскольку надежного пути снабжения между Крымом и материковой Россией все еще нет, Москве необходимо юридически оправдать и урегулировать торговые отношения между Крымом и Киевом. Принятие соответствующего документа — попытка это сделать.

Ни для кого не секрет, что украинский закон о СЭЗ — это олигархический договорняк, лоббирующий интересы большого бизнеса. Смысл в том, что крупные предприятия получают возможность работать по российскому законодательству, платить налоги в бюджет РФ, при этом сохраняя доступ к украинскому сырью и рынку.

Кому это выгодно? Например, заместителю главы администрации Порошенко Юрию Косюку (владеет на полуострове птицефабрикой «Наша Ряба», мясокомбинатом «Дружба народов — Нова» и Крымской фруктовой компанией), самому президенту — хозяину Севастопольского морского завода, Дмитрию Фирташу (завод «Титан» и Крымский содовый завод), Ринату Ахметову, Вадиму Новинскому и другим олигархам.

Кремль подыгрывает желанию украинских партнеров сохранить свое имущество в автономии, не экспроприируя крупные частные предприятия, а лишь настаивая на их перерегистрации по российским законам (исключение — активы Игоря Коломойского).

Видимо, именно поэтому Киев до сих пор продолжает продавать полуострову электроэнергию и никак не препятствует его продуктовому снабжению, что само по себе поразительно. Создание «свободной экономической зоны» на временно оккупированной территории — это ноу-хау украинской законодательной практики. С чего бы киевским властям заботиться, чтобы «оккупанты» испытывали как можно меньше неудобств?

Так вот, российский закон о СЭЗ — вторая часть сделки. Основной интерес в этом документе представляют не льготы «инвесторам» (преимущественно перерегистрированным украинским предприятиям полуострова), а режим въезда на территорию республики. А он на все время действия закона (25 лет) будет упрощенным: иностранцы, приехавшие в Крым в «туристических целях», смогут оформлять визы сроком на 30 дней непосредственно на границе.

Таким образом, нормативный акт о СЭЗ довел до логического конца отделение полуострова от Украины, установив юридический формат визитов иностранцев (в первую очередь украинцев) на территорию республики до и после введения визового режима с Киевом.

Но если даже закон о СЭЗ не может дать хотя бы приблизительного представления о том, как будущее Крыма видит Кремль, что тогда может? Ответ прост: тотальная милитаризация.

Шок и трепет

В послании Владимира Путина Федеральному собранию был один важный тезис: «Для России Крым, Древняя Корсунь, Херсонес, Севастополь имеют огромное цивилизационное исакральное значение. Так же как Храмовая гора в Иерусалиме для тех, кто исповедует ислам или иудаизм. Именно так мы и будем к этому относиться отныне и навсегда».

Из этого спича можно сделать вывод: для Москвы полуостров — это прежде всего Севастополь, а Севастополь — сакральное место с точки зрения христианской религии и, что более важно, боевой славы. И коль уж цивилизационным базисом российской государственности объявлена кремлевская Храмовая гора, то очевидно, что именно крымскому Севастополю светит судьба показательного военного центра под носом у ЕС.

Подтверждение тому — информация об увеличении численности военных на полуострове. Пословам Сергея Шойгу, на момент присоединения Крыма к РФ военный контингент Черноморского флота здесь составлял ориентировочно 25 тысяч человек. Осенью появилисьсведения о том, что до конца года боевые знамена получат более 40 новых военных частей и соединений полуострова. Учитывая, что в России знамена имеют войсковые части, начиная с полка (до двух тысяч личного состава), можно предположить, что поставленный план по милитаризации Крыма составляет не менее 100 тысяч армейцев.

Для полноты картины следует отметить, что власти РФ планируют разместить на полуострове сверхзвуковые бомбардировщики Ту-22М3 и ракетные комплексы «Искандер» (могут оснащаться ядерными боеголовками). И это помимо развития частей радиационной, химической и биологической защиты, а также бригад береговых войск.

Конечно же, сие — лишь громкое клацанье зубами и попытка показать, что к России в целом и к Крыму в частности нельзя относиться презрительно. Нельзя просто взять и закрыть тему присоединения полуострова непризнанием, навсегда спрятавшись от геополитических решений Москвы за санкционной ширмой.

Напротив, по мнению Кремля, Европа должна испытать глубочайший страх и трепет из-за того, что военная база размером с Албанию оказалась в безраздельном пользовании России.

В связи с этим стоит вспомнить дело о проваленных поставках французских вертолетоносцев «Мистраль», которое косвенно подтверждает, что навязываемая Кремлем логика холодной войны срабатывает.

Напомним: в ноябре под давлением Североатлантического альянса Франция была вынуждена заморозить передачу России первого из двух вертолетоносцев, заказанных и оплаченных еще в 2011 году по общей проектной стоимости 1,2 миллиарда евро. Формальный повод отказа — общеевропейская санкционная солидарность. Но, смею предположить, корабли не передали по другой причине: из-за опасения, что, по крайней мере, один из них будет базироваться в Севастополе (наверное, тот, который был назван в честь города-героя еще в феврале 2012 года).

По сути, Франция продемонстрировала пример плохой игры. Отказ от передачи кораблей влечет за собой необходимость выплаты денежной компенсации с учетом неустойки, а урон планам по милитаризации Крыма это решение может нанести сугубо символический.

Следовательно, пока Европа продолжает гнуть свою линию в вопросе установления мира на востоке Украины, Крым превращается в своеобразную «Звезду Смерти» для всего Средиземноморья.

Новая Газета: выпуск №140