Планета Обезьян всеукраинского масштаба

Исследователи поведения животных для любопытствующего в человеческих порывах, обывателя – самое, что ни на есть важное подспорье. Я сейчас не намекаю, что человек это животное. Я утверждаю, что человек животное высокоорганизованное, поэтому не чуждое инстинктам и «зову природы». Но кроме инстинктов, человек, как существо социальное, не лишен ума и страстей.

Для того, чтобы понять, что же отличает одну часть украинцев от другой и почему это отличие вылилось в настоящее ценностное противостояние, обратимся за разъяснением к зоологам.

Не помню кто, не помню когда, но догадываюсь зачем, решил провести над обезьяньим семейством эксперимент. Дело в том, что обезьянья стая структурирована по определенному принципу. В ней есть строгое количество особей, присутствует жесткая иерархия и роли расписаны согласно статусу. Один сидит на Йолке, бдит свой гарем и владения, пугая окружающих размером золотого батона, а другие находят способ отвлечь его внимание, чтобы урвать кусочек самочьей ласки и еды. Такова «селя ви». Ничего не поделаешь. «Судьба ласкает молодых и рьяных». А бабло и уважуха у старых и авторитетных.

Человеческое сообщество в плане структуры внутривидовой борьбы мало чем отличается от сообщества обезьяньего. Жесткая конкуренция за главенство, неравномерное распределение общих благ и постоянный внутренний конфликт между страхом начинать борьбу за первенство и желанием этим первенством обладать. И люди, и обезьяны, пока все спокойно скорее индивидуалисты, а не приверженцы коллективных ценностей. В момент же внешней угрозы, стая начинает действовать, как единый организм. Детеныши кидают во врага камни, листья и бананы, самки отвлекают его, стуча палками по земле, а самцы заходят с тылу, гонят его на вожака. Ну а вожак,.. либо убьет врага,…либо он уже не вожак. Иерархия для обезьян имеет смысл. Власть и привилегии в их случаи сопряжены с ответственностью и риском. Последний, решающий удар врагу всегда наносит вожак. Погибать, если что, тоже ему.

Так вот. Любопытные зоологи, собрав из разных стай, незнакомых друг другу детенышей, самок, самцов и леопарда, закрыли их в одном пространстве, чтобы проверить, как будет действовать стая, которая еще не имеет иерархии.

Результат поразил зоологов, но не нас с вами. Мы это проходили. Обезьяны перед лицом опасности мгновенно структурировали полноценное сообщество и стали действовать, как настоящая стая. Здесь были матери, дети, самцы и вожак. Роли распределились мгновенно. Каждый знал, что делать и каждый вносил свою лепту в общее дело. Оказалось, что для эффективности в борьбе с внешней угрозой важна не иерархия, а слаженность уже имеющих статус особей.

Нечто подобное происходило на Майдане. Там не было времени устраивать борьбу за обезьяний трон вожака. Надо было выживать. Общество, осознавая опасность, мгновенно структурировало полноценную систему, способную противостоять агрессору. Систему, в которой не было вожака. Систему, только внешне похожую на жесткую модель иерархического воюющего общества, но состоящюю, на самом деле, из отдельных самодостаточных личностей, связанных между собой только узами солидарности и понимание насколько высоки ставки.

А что же Антимайдан? Тут все сложнее. У них был вожак. Да еще какой! В тот момент, люди, увидевшие в нас внешнюю угрозу, травили, отвлекали, загоняли и гнали на нас на своего вожака, нисколько не сомневаясь, что «Акела не промахнется». Ну а если промахнется, то в наличии пара – тройка вполне возмужавших младо - Акел. Не проблема.

Разница между нами в том, что когда начался Майдан, мы были подобны обезьянкам не успевшим установить между собою иерархию. Мы вынуждены были структурироваться, солидаризироваться и противостоять вместе внешней угрозе, тому, кого они понимали, как своего вожака. Они же вошли в противостояние с внешним, то есть с нами, возглавляемые когортой лощеных «лидеров». У них была четко сформированная иерархия.

Что будут делать случайно собранные вместе обезьянки после того, как прогонят леопарда? Разойдутся по домам, каждый в свою стаю. Что будет делать осиротевшая стая? Дождется ухода леопарда и начнет внутривидовую борьбу за пост вожака – бати, который почует кожного.

 Для того, чтобы понять причину ужаса, агрессии и массового помешательства жителей востока, надо представить, что мы для них не равный им, пусть и заезжий из далека обезьян, претендующий на трон. Мы – коллективный леопард. Мы, то животное, которое вместо того, чтобы обглодать их мертвого лидера до костей и убраться восвояси, дав им начать внутривидовую борьбу, ходит теперь вокруг, муркаем, машем пушистым хвостом и собираемся внедрить в их счастливую обезьянью семью свои леопардовые порядки. Мы для них леопард, которого они подозревают в желании стать  вожаком их обезьяньей стаи. А  как в таком случаи быть им? Кто рискнет бросить леопарду вызов, чтобы побороться с ним один на один за титул альфа-самца? Кто станет любимой женой? Как такое вообще возможно?  Извращенец! Госдеповский мутант, а не приличный хищник!

Весь тот миропорядок, в котором они привыкли жить долгие годы: «вожак – разбоки – терки – пуля – взрыв - новый вожак» - рушиться. Они в растерянности и им страшно. Принимая нас за что-то большое, пушистое из семейства кошачьих, они, по завету барона Мюнхгаузена, зовут на помощь ближайшего крокодила, чтобы в образовавшейся схватке, спастись бегством.

Или можно провести другую параллель. Коллективные «мы» и коллективные «они», на оставшемся без вожака ристалище, схлеснулись во внутривидовой борьбе за первенство.

Проблема в том, что мы все просто люди. Жить и понимать мир инстинктами бывает очень привлекательно, но смертельно опасно. Общество, где трон один и вожак, победитель, получающий все, может быть только один – мало чем отличается от обезьяньего. Современный мир сложнее и рингов тут намного больше. Поэтому и победители во внутривидовой гонке за выживание присутствуют везде, от стипендиатов, до «домохозяйки месяца». Чем скорее нам удастся отдалиться от захвативших всех нас глубинных природных процессов, чем скорее мы вернемся к сложно структурированному человеческому сообществу, живущему законами, правилами и социальными ролями, тем скорее мы сможем бороться за свое существование профессионально, интеллектуально, как и полагается человеку.

Пришло время вернуться каждый в свою социальную нишу, или выбрать новую, более приличествующую, обеспечив там условия для полноценной внутривидовой борьбы. Армию это тоже касается. Плоха та армия, где солдат в условиях войны не может стать генералом.

В современном мире человек - это существо думающее и действующее с максимальной эффективностью ради поставленной цели, а не живущий инстинктами и порывами полуобезьян. Чем скорее мы сможем эволюционировать от, пусть и эффективного, но обезьяньего сообщества с единым центром силы, успеха и ответственности, до общества человеческого, многогранного и неоднозначного, где победителей много, тем скорее мы сможем найти общий язык с теми, кто не совсем знает как это быть в обществе, но не быть в первобытной иерархии. Ну, или хотя бы обеспечим себе правовое «статус-кво», когда игры в большого директора маленькой мусорки, в царя горы, так полюбившиеся нашим соотечественникам, не будут разносить каждый раз нашу планету эволюционировавших обезьян в клочья.