Год за десять лет

Время людей не течет равномерно.

Время машин - течет. Машинам проще. Все хорошо настроенные часы одинаково отсчитают вам минуту. Не хуже и планетам: Земля будет безучастно описывать круг вокруг Солнца за триста шестьдесят пять дней с небольшим.

А вот для обитателей этой планеты все может быть посложнее. У них время - это насыщенность жизни событиями. Если эти события внезапно срываются в галоп, увлекают за собой, становятся системой отсчета - могут пройти года, можешь успеть вырасти, повзрослеть, постареть. А потом обернешься, увидишь календарь и поймешь, что Земля за это время успела совершить всего лишь один обход.

Сколько лет прошло с ноября 2011 года лично для вас?

Помните ли вы такое недоразумение, как Табачник в министрах образования? Помните, как он злил?

А то, как оппозиция организовывала марши по Киеву, а они все никак не могли набрать больше нескольких тысяч человек? Они тогда еще для начала провели первые марши в Виннице и Ужгороде, чтобы заручиться поддержкой локальных лидеров, политиков средней весовой категории - Порошенко и Балоги?

Весна прошлого года прошлой жизни. А уже осенью наступил день, когда время сжалось.

Что мы можем

В общем-то день был обычным рабочим четвергом. Я прочел на Facebook пост Мустафы и решил сходить поддержать ребят. Просто потому, что после позорного бегства Януковича из Вильнюса было очень обидно. И очень безысходно. И в семь двадцать - я опоздал - вышел из станции метро "Майдан Незалежности" на площадь, где уже стояло с полторы дюжины человек и один пес. Симпатичный такой ньюфаундленд.

Шло время, народ подтягивался. Где-то с четвертым десятком подтянулся небезызвестный Александр Чаленко. Чаленко, довольно похрюкивая, бегал вокруг немногочисленной толпы.

- И что, это все? - надрывался он. В первую очередь, в сторону Боди Кутепова - остальные смотрели недобро. - И это все, что вы можете, нацики? Это все ваше народное возмущение? Это все те люди, что против? Серьезно?

Ньюфаундленд смотрел грустными глазами.

Толпа из нескольких десятков стала толпой из нескольких тысяч, а потом - толпой из полумиллиона. И стало настолько тесно, что многие просто перестали помещаться в стране. И речь не только о Януковиче. Сейчас Чаленко живет в Москве. После бегства от родных пенатов, побирания и прошения денег у знакомых по Facebook он устроился у Дмитрия Киселева, и сейчас ездит на Донбасс фотографироваться с "ополченцами". У "ополченцев" почему-то грустные глаза.

Да, именно столько мы и можем. Мало?

...изменить за это время?

Я не буду сейчас говорить о том, что было дальше. Есть люди, которые сделают это лучше. Есть люди, которые имеют на это больше прав. Я сразу перемещусь через календарный год и человеческое десятилетие, оказавшись в нашем времени. После Майдана была война, после Януковича - Порошенко, после Ахметова - Коломойский, после Путина - выжженная земля и мордорский пейзаж с вкраплениями мордорских портретов.

И сейчас некоторые носители этих портретов говорят, что ничего не изменилось. Что Майдан был бунтом наивных идиотов. Что сменились только вывески.

Хорошая попытка самоуспокоения. Но, пожалуй, незачет. Хотя может показаться правдой, если очень тщательно подбирать ракурс. Если рассказывать себе, что Майдан стоял против олигархов, за курс гривны или за президентство Тимошенко (да, есть и такие). Тогда да, можно убедить себя, что стало лишь хуже.

Ведь верно: после 21 ноября 2013 года Украина действительно не обрела ни благополучия, ни спокойствия, ни процветания. И не могла. Эта дата стала началом расплаты по отложенным долгам. По историческому кредиту, за все ошибки времен независимости. При попытке расплатиться со всеми долгами человек, как правило, очень сильно беднеет. Но потом у него появляется шанс начать сначала, а иначе никак.

В 1991-м году украинцы обрели свободу от бывшей метрополии без национально-освободительной войны. Так вообще-то не бывает - редки исторические исключения. Но небо было к нам настолько благосклонно, что мы получили два десятка лет на подготовку к этой войне. В случае, если бы мы особенно успешно готовились, ее бы вообще удалось избежать. Если бы мы успели уйти от России достаточно далеко еще при Ельцине - было бы поздно нас догонять.

Проблема была в том, что мы перепутали кредит с подарком. Мы посчитали, что Кремль за нами не вернется, что у нас впереди вечность, что нас бережет Будапештский меморандум, невозможность войны в центре Европы и что мы можем позволить себе делать глупости, а политикам - делать мерзости, без оглядки на то, что рано или поздно к нам придут с дубиной и приказом.

Крепки задним умом. Лучше бы верхним.

В итоге - уж лучше бы национал-освободительная война прошла в 1991-м году. Было бы проще. Вместо этого мы подошли к ней с полуразложившимся государством и полностью разложившейся армией. Тогда как противник пришел по наши души во всеоружии.

Майдан-2013 не стал началом этой войны. Но стал началом украинского сопротивления, причем в момент, когда супостат только-только уверился, что побеждает. Именно в тот день в планы Кремля по возвращению Украины в свою орбиту вкралась неожиданная переменная под названием "украинский народ". Именно Майдан поломал стратегию мирного, тихого удушения украинской государственности в стягивающейся удавке экономической зависимости и политического влияния. Поломал ее ровно в тот момент, когда Путин наконец-то выдохнул в уверенности, что теперь-то хорошо зафиксированный Янукович никуда не денется. Чистая правда: Янукович никуда не делся. Он в Ростове и с ним можно делать все, что угодно. Да вот только Украина больше к нему не привязана.

Да, успех Майдана означал войну - уже не экономическую, а вполне горячую, с танками и стрельбой. Просто потому, что невозможность оккупировать Украину мирными средствами повлекла за собой необходимость перейти к военным. Раз не удалось через кредиты, Таможенный союз и Единое экономическое пространство - в запасе был "план Б" с вежливыми людьми. Тот наивный хомячок, кто полагает, что этот вариант не прорабатывался, как запасной, еще при Януковиче на Банковой, может погуглить "Силы специальных операций Российской Федерации". Уделив особое внимание времени создания и озвученным еще тогда целям.

На нас напали в открытую потому, что в игре втихую мы имели наглость победить.

Да, мы потеряли Крым и часть Донбасса. Они сейчас оккупированы врагом.

Виной ли тому Майдан? Да, безусловно. Смел принять вызов. Смел совершить чудо и смел добиться своего. Вынудил врага перейти к открытым маневрам.

А если бы Майдана не было?

Да, не было бы и открытой войны. Мы просто потеряли бы всю Украину. Она была бы оккупирована врагом. Вместе с Крымом и Донбассом.

Не удалось бы избежать и экономического шока - гривна, если кто не помнит, удерживалась за счет резервов НБ с 2013 года. Администрацией президента планировалось за счет российских кредитов продержаться до 2015-го, а там запустить схему сетевой скупки голосов по российским же лекалам.

Итогом был бы полный крах украинской экономики, воцарение клана Януковичей на пять лет, достаточных для додавливания страны, и возможность для России - как для кредитора, с которым заведомо нет денег расплатиться - диктовать Киеву всю внешнеполитическую и экономическую повестку. А если бы на Банковой решили заартачиться? Здесь мы опять возвращаемся к дате создания Сил специальных операций.

Году к 2016-му Украина бы стала более зависимой от Москвы территорией, чем ряд регионов Российской Федерации. Даже если бы это не было заметно на карте.

Но чистая правда - не было бы и жертв.

Сейчас жертв - тысячи. Тысячи украинцев, погибших в национально-освободительной войне, уже уставшей притворяться гражданским противостоянием. В сопротивлении агрессору, которое началось на майдане Незалежности 21 ноября 2013 года.

Когда украинцы отказались сдаться. Когда украинцы решили, что судьба российских вассалов их не устраивает ни в одной из возможных форм. И когда противник решил, что "если враг не сдается - его уничтожают".

День "Нет!" и новые люди

И в общем-то Майдан не закончился. Он просто расширился. В пространстве и во времени. Сейчас вся страна - на Институтской. За фанерным щитом, с арматуриной в руке, идет вперед, падает, вытаскивает, ползет, бросает, перевязывает, тихо молится, плачет. Многие с этой Институтской уже не уйдут.

Но знаете, что еще общего с теми днями?

Во-первых, то, что как бы этого не хотелось тем, кто говорит про "ничего не изменилось", изменилось все. Украина изменилась так же, как изменились майдановцы до и после Институтской. Кто-то был ранен, а кто-то погиб, но кто-то впервые открыл в себе героя, а кто-то впервые поверил в чудеса. Кто-то не хочет жить, как прежде, а кто-то только об этом и мечтает, но - о, живой пример Украинской православной церкви Московского патриархата! - уже не получится. В нашей жизни резко стало меньше СССР, и речь не только об опустевших постаментах, но и о том, что люди наконец-то начали заботиться о себе и о других сами. Там, где не тянет государство, пустоту заполняет общество. Граждане новой Украины.

Разумеется, не все. Но масса, которая может, обязана стать критической. Как стали критической массой ребята, идущие вверх по Институтской.

А еще с самыми кровавыми днями Майдана нас роднит запах страха. Страха врага. Помните, как в январе и феврале мы перестали бояться, а начал бояться супостат? Как он начал совершать лихорадочные действия, бравировать, метаться, бросать в ход все, что у него есть, переходить черту - и лихорадочно отшатываться назад, проливать кровь - и в конечном итоге просто бежать?

Неужели не узнаете?..

В Греции есть национальный праздник. Называется "День "Нет!". День, когда Греция отвергла ультиматум о капитуляции фашистской Италии и вступила в неравный бой, из которого, пройдя две войны и немецкую оккупацию, вышла Грецией.

С днем Майдана вас, друзья. С днем "Нет!"

Стоїмо!

Іnsider